OCR http://ldn-knigi.lib.ru (ldn-knigi.narod.ru) Leon Dotan. 05.07.2009

{Х} - Номера страниц соответствуют началу страниц в книге.

(ldn-knigi; наши пояснения и дополнения  - шрифт меньше, курсивом).

 

 

Из книги:

М. Левидов 'Вильгельм Стейниц'   

Из серии 'Евреи в мировой культуре'

изд. 'Блю энд Уайт', Иерусалим, 1987 г.

Книга полностью см. у нас   DjVu - 1,1Mb

 

Ниже первые две главы:

1. С. Дудаков. Евреи в шахматах - стр. 9.

2. Словник знаменитых шахматистов еврейского происхождения - стр. 29

 

 

С. ДУДАКОВ

(С. Ю. Дудаков - сотрудник Иерусалимского Университета,

 доктор наук,автор пяти книг, мастер спорта по шахматам.
      Лауреат литературной премии имени Леи Гольдберг и премии по истории имени профессора Иосифа Клаузнера.)

 

{9}

 

ЕВРЕИ В ШАХМАТАХ

 

Происхождение шахмат теряется в глубокой древ-ности. Индия - родина этой самой удивительной игры. Но в большой свет - на Ближний Восток и в Европу - их занесли евреи, находившиеся в рядах арабских заво-евателей. Историк шахмат д-р Мориц Штеншнейдер счи-тает, что из Индии в Персию шахматы попали во време-на первых Аббасидов (вторая половина 8-го века).

 

Еврейские торговые фактории, расположенные на всем протяжении известного тогда мира, с Запада на Восток от Атлантического океана до Индии, и даже до Китая, и с Севера на Юг,от Балтийского моряи до Абис-синии и Южной Аравии -играли выдающуюся роль рас-пространителей культуры, значение которых трудно пе-реоценить. Нет сомнения в том, что и при их участии шахматы появились на Ближнем Востоке и в Европе.

Между прочим, человечество обязано евреям заимст-вованием не только шахмат, но и десятичной системы. Так называемые "арабские цифры" появились в Евро-пе благодаря еврею Якубу бен Тарик^1].
В связи с куль-турной ролью евреев, может быть, небезынтересно про-цитировать слова выдающегося немецкого экономис-та, социолога и философа, христианина Вернера Зомбарта (1863-1941), писавшего:
"Точно Солнце шест-вует Израиль по Европе: куда приходит он, там про-буждается новая жизнь, откуда он уходит, там засыха-ет все, что до сих пор цвело"^[2].

{10} Первыми знаменитыми шахматистами были евреи, принявшие ислам. В царствование халифов аль-Ватика (ум. в 842 г.) и аль-Мутавакли (ум. в 847 г.) первенст-во принадлежало аль-Адли, более известному под име-нем Али, сыну рабби Саула из Таберистана.

Али был учителем знаменитого врача и шахматиста ар-Рази. В при-сутствии халифа аль-Мутавакиля состоялся между ни-ми матч, и ученик вышел победителем. Во времена ха-лифа аль-Муктафи (902-908 гг.) выделялся некий Муварди, утверждавший, что он играет лучше ар-Рази. Но его слава быстро померкла, когда против него высту-пил абу-Бакр Мухаммед бен-Яхья ас-Сули, несмотря на все старания халифа доставить победу своему лю-бимцу. Когда халиф убедился в превосходстве Ас-Су-ли, он сказал Муварди: 'Твоя розовая вода (по-араб-ски "мовард") превратилась в мочу".

 

Пусть читателя не смущают длинные арабские име-на шахматистов. Мимикрия по необходимости неред-ко сопутствовала евреям не только в наши времена (на наших глазах мальчик Вайнштейн превратился в юно-шу Каспарова). Сильнейшим шахматистом древности ас-Сули оставался и при преемниках Муктафы - Муктадире и ар-Ради. Но после смерти последнего в 940 го-ду он впал в немилость. Был ас-Сули свободомысля-щим человеком, не скрывавшим своих взглядов; его обвинили в приверженности к Алидам (позднейшим шиитам), и он вынужден был бежать из Багдада в Бас-ру, где и умер в нищете. Но шахматная слава его оста-лась незыблемой, и долгое время спустя в еврейско-арабских шахматных кругах высшей похвалой счита-лось сказать о ком-то: он играет в шахматы, как ас-Сули.

 

Первым европейцем, упомянувшим шахматы, был Раши (1040‑1105) - знаменитый французский рав-вин, величайший средневековый библейский экзегет и истолкователь Талмуда. После Раши следующим ев-ропейцем, упоминавшим шахматы, был Моше Сфаради, родившийся в Испании в 1062 году, крестившийся в возрасте сорока четырех лет и более известный как {11} Петрус Альфонси. В своей книге "Дисциплина клерикали" он включил шахматное искусство в семь реко-мендуемых рыцарству наук.

 

Как известно, игра в шахматы довольно часто за-прещалась церковными властями. К 1200 году шахма-ты были известны в большинстве европейских стран. Парижский Собор 1200 года запретил эту игру, а затем Людовик Девятый подтвердил это запрещение. Тем удивительнее, что в это время книга "Сефер Хасидим" (ее автор - знаменитый мистик, моралист и литургист Иуда Благочестивый) рекомендовала ее самым горячим образом.

Некоторые средневековые легенды повествуют о том, как римский папа играет в шахматы с рабби Си-моном, который узнает, к своему ужасу, в римском первосвященнике своего пропавшего сына, благодаря одному ходу, которому он в свое время обучил его^[3]. Легенда имеет историческое основание: вероятно, речь идет о раввине из Майнца Симоне Хагадоле, жившем в начале 11-го века.

 

В 12-м веке было написано поэтическое произведе-ние на еврейском языке, воспевающее шахматы. Оно приписывается знаменитому поэту Ибн-Эзре Аврааму бен-Меиру (в европейской литературе именуемому Ибн-Эзрой), который родился в 1092-1093, умер в 1167 году. Еще одно поэтическое произведение напи-сано в 15-м веке Ибн-Ехия.

В 16-м веке Иегуда (Лео) из Модены написал сти-хотворение-учебник по шахматной игре для своих сы-новей. Правила, рекомендуемые им, близки к совре-менным (превращение пешки, рокировка, положение королевы в начале партии, то есть цвет клетки {12} ее про-тивоположен ее цвету). Годы его жизни - 1571-1648.

 

К 18-му веку сказания о евреях-шахматистах про-никли в фольклор и других народов. Так, мы находим рассказ, как в Польше времен Станислава-Августа силь-нейшим шахматистом, защитившим честь Польши, был некий варшавский еврей, сумевший одолеть непобеди-мого англичанина. Ставкой были пуговицы камзола. Понятно, англичанин теряет пуговицу за пуговицей и с позором покидает дворец короля. Конечно, король и пан Трембицкий, герой сказания, щедро награждают спасителя чести "отчизны"^[4].

Страстным любителем игры был Моисей Мендель-сон^[5], не раз игравший в шахматы с Лессингом. Ему-то и приписывалось выражение о том, что шахматы слиш-ком серьезны для игры и слишком игра, чтобы быть серьезным делом. Высказывание, подобное этому, при-писывалось и Мишелю Монтеню (напомним, что вели-кий французский мыслитель был еврейского происхож-дения)^[6].

 

Одним из самых первых поэтических произведений в России на шахматную тему была поэма, написанная на иврите (древнееврейском языке), "Хакрав" ("Бит-ва"). Автор этой поэмы - Яаков Моисеевич Эйхенбаум (1796-1861). Поэма была переведена на русский язык (Осипом Рабиновичем в 1847 году), на английский, французский, немецкий и другие европейские языки. Успех поэмы был полный. Шахматную основу ее соста-вило одно окончание из сборника Стаммы начала 18-го века, вышедшего в Лондоне.

 

*  *  *

{13}

Через более чем тысячелетнюю историю шахмат про-ходят вереницей еврейские имена. Количество евреев-шахматистов, оставивших неизгладимый след в исто-рии шахмат, столь велико, что практически шахматы превратились в любимую еврейскую игру.

В 19-м веке, не без непосредственного влияния Ваг-нера, возникло стремление тенденциозно характеризо-вать национальные особенности творцов-евреев и их творений.

Для Рихарда Вагнера евреи лишены творче-ского начала, они эклектики (см. работу Вагнера "Ев-рейство в музыке")^[7].

 

Поразительно, что за выявление специфически ев-рейских черт и приемов в шахматной игре принима-лись некоторые авторы в СССР накануне Второй миро-вой войны. Возможно, что эта тенденция не обошлась без влияния нацистских доктрин. Во всяком случае, статья П. А. Романовского "Некоторые творческие тен-денции современности" (газета "64", 1937, ?? 13, 15 и 19), конечно, не говорит о еврейских шахматах, за-меняя {14} это понятие эвфемизмом - "файно-флоровский стиль". Конечно, Петр Арсеньевич не был антисемитом, как, вероятно, его друг, чемпион мира А. А. Алехин. Ис-пользуя многие положения Романовского, Алехин опуб-ликовал статью под названием "Арийские и еврейские шахматы", опубликованную в оккупационной немец-кой газете в Париже. (Сути дела не меняет, что, веро-ятно, название статьи было придумано в ведомстве Альфреда Розенберга, по-видимому, Бостуничем-Шварцем, издателем "Вельт-Динст" - антисемитского не-мецкого листка, издававшегося на всех языках окку-пированной Европы. Второстепенным является и то, что Алехин отрекался от авторства.)

 

Идея привязать шахматное творчество к тому или иному национальному духу несостоятельна вследствие его интернациональной сущности. Еще в двадцатые го-ды шахматный мастер, христианин, друг и Алехина, и Романовского, Евгений Александрович Зноско-Боровский^[8]камня на камне не оставил от псевдонаучных те-орий о "еврейских", "арийских" и прочих шахматах. Равно устарели и понятия о позиционном или комбина-ционном стилях игры. Если же говорить об участии ев-реев в развитии шахматного искусства, то, кроме мно-гочисленных имен, которые мы привели ниже, отме-тим, что евреи-шахматисты разнятся между собой не менее, чем арийские. Скажем, достаточно сопоставить представителей одной и той же венской школы - ев-реев Макса Вейса, чье "чеканное искусство" являлось эталоном позиционной игры, и Рудольфа Шпильмана, апологета королевского гамбита, "романтика" Якоба Мизеса и "прагматика" Карла Шлехтера, чтобы уви-деть, что между ними, как шахматными бойцами, нет ничего общего. Они разнятся между собой не менее, чем шахматист Капабланка от шахматиста Алехина. {15} Да и свежий пример подтверждает это: русский экс-чем-пион мира А. Е. Карпов - стопроцентный приверженец "еврейских" шахмат, и именно "файно-флоровского стиля", а его соперник, отнюдь не ариец, Г. Каспаров - сторонник "творческих арийских" шахмат.

 

Зноско-Боровский отмечает выдающееся положе-ние евреев в шахматном искусстве. Но ведь даже из статьи Алехина видно: если исключить всех шахматис-тов-евреев, то вообще не останется истории шахмат. Ведь говорил великий Стейниц: "Я не историк шахмат, я сам кусок шахматной истории, мимо которого никто не пройдет".

 

Важно отметить, что евреи в громадном большин-стве были создателями всевозможных шахматных школ, проводниками новых идей, и это прослежива-ется на всем протяжении истории шахматного искус-ства. Так, историк А. ван дер Линде считает аль-Адли основателем теории и композиции шатранджа (старин-ных шахмат). Но и современные шахматы были в зна-чительной степени созданы евреями. Достаточно назвать имена "гипермодернистов" Нимцовича, Брейера, Рети, Тартаковера. Последний обратил внимание на то, что Восточная Европа выдвинула большое количество шах-матистов-евреев. Ему вторит Зноско-Боровский: "Усло-вия жизни еврейства во многих странах и особенно в Восточной Европе, которая поставляла за последнее время наибольшее количество шахматных мастеров, сло-жились так, что евреи стремились к наиболее либераль-ным и даже не вполне ординарным профессиям, где не ставился бы вопрос о национальности, где он не слу-жил бы препятствием на пути к усовершенствованию и успехам. Да и самая игра, по существу своему, не мо-жет не быть близка складу еврейского мышления".

 

Здесь мы касаемся проблемы талантливости евре-ев^[9]. Почему-то эту тему стараются обойти по самым различным и противоположным причинам: евреи - не {16} желая подчеркивать очевидное, другие - не желая при-знать очевидное. В двадцатые годы к этому вопросу относились по-другому. Тот же самый Зноско-Боровский утверждает, что все сильнейшие шахматисты-ев-реи являются прекрасными теоретиками, что мы и от-мечали выше, и что это положение справедливо не по отношению к какому-нибудь периоду, а ко всей созна-тельной истории шахмат.

 

Во время краткосрочного расцвета советской евге-ники выходил в двадцатые годы сборник "Вопросы би-ологии и патологии евреев". В одном из номеров была опубликована статья В. И. Бинштока под вызывающим названием "К вопросу об одаренности евреев (некото-рые статистические материалы)". Таблица, приложен-ная к статье, равно как и некоторые вычисления, позво-лили автору выявить 500 человек, более или менее вы-дающихся, на 1 миллион населения, что говорит о том, что "евреи поставляют выдающихся людей больше, чем англичане". Биншток утверждает, что как бесспорна творческая сила евреев в музыке, так она велика и в шахматах, где поражает не только количеством, но и качеством.

По поводу одного из сильнейших турниров начала века -Карлсбадского международного турнира 1911 го-да, где среди 26 участников было 12 евреев, или почти 50 процентов - в шахматном отделе "Пестер Ллойд", редактируемом Ласкером, появилась статья, принадле-жавшая самому редактору, посвященная вопросу о причинах большого числа евреев среди шахматистов^[10].

 

{17} Объяснение Ласкера носит социологический характер. Автор полагает, что вследствие тяжелых исторических условий у евреев получили сильное развитие фантазия и воля - компоненты, необходимые шахматисту. Кро-ме того, евреи бедны, многие профессии для них недо-ступны, а отсюда - тяга к неординарным профессиям, связанным со сценой, писательством и даже игрой в шахматы. Последнее вряд ли можно отнести к профес-сиям, дающим определенный заработок, но они дают возможность выделиться из толпы, а "бедность перено-сится легче, когда имеешь сознание того, что ты незау-рядный человек"^[11].

 

В наше время игра в шахматы приобрела статус профессии, и тем более поразительны результаты мно-гих шахматных соревнований. Так, из десяти участни-ков турнира претендентов 1950 года в Будапеште - 7 ев-реев, на турнире претендентов в 1953 году в Швейца-рии из 15 участников - 9 евреев и т. д. Из 12 чемпио-нов мира - 7 человек еврейского происхождения. Чем-пионами мира были Вильгельм Стейниц, Эмануил Ласкер, Михаил Ботвинник, Василий Смыслов (мать еврей-ка), Михаил Таль, Роберт Фишер (мать - русская еврей-ка), Гарри Каспаров (настоящая фамилия Вайнштейн. Его отец - еврей).

 

*  *  *

Десятилетним мальчиком я был вхож в дом ны-не покойного семитолога Андрея Яковлевича Борисо-ва (его дочь Леля и моя сестра учились в одном клас-се). Я запоем играл в шахматы и запоем читал: в пода-рок от Борисовых я получил две книги - роман Кип-линга "Ким" и книгу Левидова "Стейниц - Ласкер", правда, с вырванным предисловием Крыленко, ведь шел 1950 год...

И вот перед нами эта книга, вышедшая более пяти-десяти лет {18} тому назад в издательстве "Жургазобъединение", в серии ЖЗЛ, основанной Махимом Горьким в 1933 году. За всю многолетнюю историю этой серии - это единственная книга о шахматистах. Вместе с тем по общему суждению критики эта книга - одна из луч-ших работ серии. Судьба ее автора примечательна. Ми-хаил Юльевич Левидов родился, по некоторым сведе-ниям, 12/24 февраля 1890 года, по другим сведениям - в 1892 году, в Баку. Настоящая его фамилия Левит. Он юрист по образованию, окончил Харьковский универси-тет. До революции сотрудничал в "Летописи" Горького (1915 год)^[12].
Первые его публикации относятся к 1914 году. В 1917 году печатался в "Новой жизни".

В начале 1918 года работал в наркомате иностранных дел, тогда возглавлявшемся Троцким, заведуя Бюро печати. За-тем последовательно был корреспондентом советского телеграфного агентства в Ревеле, Лондоне, Берлине, Га-аге, заведовал иностранным отделом (вначале -РОСТА, потом - ТАСС), публиковал свои статьи в "Правде" и других партийных изданиях. Вполне возможно, он был троцкистом, ибо советская "Литературная энциклопе-дия" в статье о Левидове (т. 6. М., 1932) не упоминает о его партийности: вероятно, в это время он был ис-ключен из партии. Сама же статья представляет собой форменный донос. Даже в этой заушнической энцик-лопедии статья о Левидове выделяется. Левидову вме-няются в вину не только увлечение парадоксами, блуж-дание по поверхности, литературная слабость и т. п., но и реакционные взгляды.

 

Статья цитирует Левидова, утверждавшего-де, что "всякое искусство... никогда не предмет массового потребления" и что "пролетпоэзия - это многоголовая и многоголосая Вербицкая"^[13].
Автор статьи-доноса пи-шет: {19} "Мещанская подоплека этих реакционных выска-зываний очевидна. Социальную сущность своих воззре-ний по вопросам искусства сам Левидов определяет достаточно четко, заявляя, что он говорит от имени чи-тателя интеллигентного и мелкобуржуазного. Мелко-буржуазный либерализм находит у Левидова пестрое и часто весьма вульгарное выражение".

Неизвестно, как после такого доноса писатель мог пережить 37-й год, год размаха в СССР большого тер-рора.

Во всяком случае, Михаила Юльевича арестовали сравнительно поздно - не то в конце 40-го года, не то - в начале 41-го, по доносу пресловутого Эльсберга^[14].

По официальной дате умер Левидов 5 мая 1942 го-да в лагере. До этого он находился в саратовской тюрь-ме - в компании с Бела Куном, бывшим редактором га-зеты "Известия" Ю. М. Стекловым, академиком Н. И. Ва-виловым, первым директором Института Маркса-Эн-гельса Д. Б. Рязановым, директором Института миро-вой литературы академиком И. К. Лупполом и др.

 

Есть предположение, что 37-й год Левидову помог пережить Н. В. Крыленко, автор предисловия к его кни-ге "Стейниц - Ласкер". Как известно, Крыленко был организатором советского шахматного движения и не давал свои "кадры" в обиду. Во всяком случае, явля-ется фактом то, что "шахматные" потери в результате сталинских репрессий были минимальны - даже после гибели заступника.

 

Книга "Стейниц - Ласкер" в Советском Союзе не переиздавалась, в то время как после реабилитации Ле-видова была переиздана другая его книга - "Путешест-вие... Джонатана Свифта", вышедшая в свет впервые в 1939 году и переизданная с предисловием Аникста в 1964 году. Не исключено, что именно первое издание этой книги с намеками на современную действитель-ность {20} сыграло роковую роль в судьбе автора.

Во вся-ком случае, "Краткая литературная энциклопедия" (М., 1967) пишет об этом так: "Книга отличается точными острым языком, язвительной и страстной полемично-стью, психологической достоверностью, сочетанием строгой научности с беллетристичностью. Внутренняя тема книги - художник и время - придала ей совре-менное звучание. Левидов был незаконно репрессиро-ван. Посмертно реабилитирован" (автор статьи Я. А. Бе-резовский). При жизни таких хвалебных строк писа-тель не дождался.

 

Левидов никогда не чуждался еврейской темы. Од-на из лучших (по нашему мнению - лучшая) работ о великом еврейском актере Михоэлсе написана им. Она была опубликована в ? 4 журнала "Литературный кри-тик" за 1935 год. Название статьи - "Мысль и страсть". Это произведение, состоящее из четырнадцати малень-ких главок, повествует о величайшем триумфе актера - его игре в "Короле Лире". Исходной точкой для во-площения роли несчастного короля служит прочтение Библии - "Книги Иова". Левидов пишет:

"Книгу Иова" Шекспир ведь знал. Путь Иова к страсти и мысли, конечно, был творчески близок авто-ру "Короля Лира". Своим художественным чутьем Михоэлс это понял, отсюда - "библейские моменты" в его трактовке роли"^[15].

 

Левидов в надвигавшейся сталинской ночи (главы "Ночь и утро") пропел гимн Еврейскому театру. "Спектакль ГОСЕТа - это не только Лир и не только Михоэлс. Это вся линия режиссерской работы, изуми-тельно целостная, чувствующая и мельчайшие детали спектакля, мобилизующая настороженно-взволнован-ное {21} внимание зрителя на протяжении четырех с полови-ной часов. Это линия художника Тышлера, давшего спектаклю рамку, во многом - спорную, но насыщен-ную пафосом мрака, крови, боли... Это линия перевод-чика Галкина, сумевшего шекспиризировать еврей-ский язык. Мощь и страсть Шекспира не были утеряны Галкиным: это творческий перевод, это искусство. Это линия, наконец, всего актерского состава ГОСЕТа - Зускина, Гертнера, Ротбаум, Пустыльника..." (цитирую по книге "Михоэлс Соломон Михайлович. Статьи, бесе-ды, речи". М., "Искусство", 1964, стр. 425).

Возвращаясь к книге о Свифте, процитируем авто-ра предисловия А. Аникста: "...Как написана эта книга! Каким языком! Как современна она по своей литера-турной манере!" Такое количество восторженных пред-ложений стоит сравнить с плоским доносом в совет-ской "Литературной энциклопедии".

 

Всеми этими достоинствами обладает и книга "Стей-ниц - Ласкер". Вообще, жанр биографии очень многим обязан Левидову. И у него, конечно, были учителя: в первую очередь, классик этого жанра Андре Моруа; осо-бой популярностью пользовалась его книга 'Карьера Диз-раэли", ее перевод как раз вышел в Москве в 1934 го-ду; Стефан Цвейг, автор популярной в то время кни-ги о Жозефе Фуше. Были у Левидова и другие учителя: Густав Мейринк с его "Големом", где наличествует шахматный мотив; Макс Брод, автор известной книги "Реубени, князь иудейский". Труднее найти предшественников в русской литературе. Павленковская ЖЗЛ была тусклая и серая; правда, ее отличала честность. Думается, все же неоспоримым источником литератур-ной учебы Левидова послужила неувядаемая книга вос-поминаний Александра Герцена "Былое и думы".

 

Печать времени лежит и на книге "Стейниц - Лас-кер". Дух школы Покровского ощущается в ней. Но с книгами школы Покровского легко иметь дело. По-добно неисправному компасу, ошибка которого извест-на заранее, небольшая корректировка - и мы выходим на столбовую дорогу школы "буржуазного объективиз-ма". {22} Левидов пишет о Стейнице как основателе совре-менного понимания шахматной игры в том смысле, как "Дарвин является отцом современного естество-знания". Левидов прослеживает влияние на шахматную концепцию основных течений 60-х -70-х годов 19-го ве-ка - позитивизма, рационализма, конкретизации мыш-ления, отрицания интуиции как фактора познания, тя-готения к объективным оценкам. Аналогии с учением Стейница Левидов находит и у Спенсера, и в государст-венной деятельности Биконсфильда, (Lord Beaconsfield- см. Андре Моруа 'Карьера Дизраэли', Москва, 1934 г.; ldn-knigi) который, например, путем накопления минимальных преимуществ провел, наконец, выигрышную комбинацию со скупкой акций Суэцкого канала. И, конечно, Левидов хотел сравнить учение Стейница с учением Карла Маркса. По понят-ным причинам он от этого воздержался. Но сделаем не-которое сравнение.

 

Стейниц, родившийся в Праге и обучавшийся в Ве-не, в первый период своей жизни всецело находился под влиянием германской шахматной школы, школы романтических шахмат, типичным представителем ко-торой был Андерсен. Переехав в Англию, он познако-мился с позиционными шахматистами, во главе кото-рых стоял Стаунтон. Именно из сочетания германского романтизма и английского медлительного практициз-ма создалось новое течение. Мы помним, что марксизм родился от трех направлений европейской мысли - не-мецкой идеалистической философии, французского утопизма и английской политэкономии. Эти аналогии не могли не бросаться в глаза Левидову.

 

В прекрасной книге Левидова имеется несколько исторических ошибок, второстепенных по сути, и есть одна проблема, которой автор, к сожалению, лишь ед-ва касается. Речь идет о том, почему Стейниц вызвал в 1899 году на матч Чигорина. Шахматный мир почти не знал русского шахматиста. По рекомендации Винавера Чигорин участвовал в Берлинском международ-ном турнире 1881 года, где он разделил третье - чет-вертое место с Винавером - средний успех. На турнире в Вене, состав участников которого был сильнее Бер-линского, {23} Чигорин провалился: среди восемнадцати участников он разделил 12-13-е места. В Лондоне, на третьем турнире, Чигорин имел средний успех - 4-е мес-то, позади Цукерторта, Стейница, Блэкберна. От Цукерторта Чигорина отделяли 6 очков, от Стейница - 3!

Еще хуже обстояло дело с матчами. Единственный международный матч Чигорин сыграл на обратном пути из Лондона в Париже в 1883 году против старого фран-цузского мастера Арну де Ривьера, в свое время играв-шего с Морфи, другом которого он был.

Чигорин еле выиграл: + 5, - 4, = 1.

В эти годы Арну де Ривьер не представлял собой никакой шахматной силы.

 

Современная система Эло, приложенная к поедин-кам шахматистов прошлого, показывает, что Чигорин не входил даже в первую десятку сильнейших шахма-тистов мира. Лишь после матча со Стейницем и деле-жа 1-2-го места с Вейсом на Нью-Йоркском турнире 1889 года Чигорин переместился на 3-4-е место в ми-ровой иерархии. Мы видим, что шахматный талант Чи-горина вывел из небытия Стейниц. Почему он к этому стремился? На этот вопрос чрезвычайно трудно ответить. Стейниц, подобно рабби Иехуди Ливи, также пражани-ну, создал из небытия Голема. Создал и боролся с ним и победил. Невероятная аналогия, если бы она не под-тверждалась фактами.

 

Смехотворно звучит утверждение советского шах-матиста Панова, что "Стейниц морально обязан был встретиться в матче на мировое первенство с Чигори-ным". Смехотворно потому, что Стейниц, приглашая играть матч, обошел, по крайней мере, десяток запад-ных мастеров. Объяснение, которое дал Стейниц своему поступку, ровно ничего не объясняет. Стейниц говорит о стиле молодого Чигорина, восхищается этим комби-национным, ярким, энергичным стилем. Упоминает о своих встречах с ним. И все. Конечно, Стейниц не толь-ко создал себе соперника, но и дал возможность Чиго-рину пройти в матче самую хорошую школу мастерст-ва. Даже с этой стороны аналогия с Големом порази-тельна. Если мы посмотрим на отношения Стейница к {24} Чигорину, то увидим, что они всегда были не только дружеские, но более того - отеческие. На склоне своих дней, получив уведомление о победе Чигорина в Буда-пеште и играя матч-реванш с Ласкером в Москве, он счел своим долгом направить Чигорину послание:

 

"10 ноября 1896 г., Москва.

Мой дорогой друг и глубокоуважаемый коллега! Примите мои сердечнейшие поздравления по поводу Вашей почетной победы в Будапеште. Ценители нашего благородного искусства будут искренне рады тому, что победил представитель России, которая сделала большой вклад в развитие шахмат, что является резуль-татом Вашего гения и авторитета.

Разрешите заверить Вас, что из всех известных мне шахматных маэстро я желаю в дальнейшем наиболь-ших успехов Вам.

С дружеским приветом, Ваш В. Стейниц".

 

Шимон Авраамович Винавер в свое время убедил Стейница помочь Чигорину, вырвать его из тенет нище-ты. Винавер убедил устроителей турниров пригласить неведомого им шахматиста. Винавер познакомил Чи-горина со Стейницем, и Чигорин очаровал чемпиона ми-ра. Стейниц сделал все для того, чтобы Чигорин вошел в большой мир шахмат, - все! Мы выскажем догадку, которую невозможно проверить, не находясь в России: Чигорин привлек внимание к себе необычностью своей судьбы. И, конечно, об этой необычности знал Винавер, а через него узнал Стейниц.

Что мы знаем о происхождении Чигорина, кроме необычной для русского фамилии? Панов первую гла-ву своей книги о Чигорине назвал "Из гущи народной".

Нам известно, что дед Чигорина, солдат эпохи Алек-сандра Первого^[16], был определен на Охтенский порохо-вой завод. {25} Его сын, Иван Иванович, отец шахматиста, поступил на тот же завод в качестве мастера. Не вдава-ясь в спекуляции, укажем, что громадное количество мастеровых на пороховых заводах были кантонисты, в том числе и на Охтенском пороховом. Об этих людях написал в свое время интересную статью Аф. Петрищев - "Кантонисты особого рода" (см. "Еврейская лето-пись", сб. 2, Петроград - Москва, 1923 г.) . Петрищев, кстати, обращает внимание на имена, отчества и фами-лии обращенных. Он считал, что всегда оставалась "метинка", позволявшая отличить "казенную работу" от самородного, коренного русского человечества". Ка-жется, эта "метинка" осталась не только в имени и от-честве отца ("Иван Иванович" - удвоение, свойствен-ное имени-отчеству выкрестов), но и в фамилии. К со-жалению, в наших руках нет документов, подтвержда-ющих или опровергающих догадку, но фамилия Чиго-рин - явно странного происхождения^[17].

Если наша догадка верна, то стоит остановиться на "благодарности" Чигорина. Его жизнь в Петербурге бы-ла омрачена столкновением с Семеном Зиновьевичем Алапиным. Панов считает Алапина злым гением Чиго-рина. {26} И даже в книге советских авторов Е. Васюкова, А. Наркевича, А. Никитина "Михаил Чигорин" (М., 1972) лишь немного смягчена формулировка.

 

Семен Зиновьевич Алапин (1856-1923) был со-перником Чигорина в шахматном первенстве России. Но не только соперничеством можно определить их от-ношения. Проф. А. А. Смирнов, тонкий ценитель шах-мат (автор известной в свое время книги "Красота в шахматной партии", Л., "Академия", 1925), пишет об Алапине как о фигуре более значительной, чем Шифферс. Бескорыстное отношение к шахматной игре, пол-ное отсутствие спортивного подхода - вот причины средних успехов этого мастера. Смирнов пишет:

"Это был подлинный мыслитель (кстати, незауряд-ный философ-любитель), для которого цель партии со-стояла не в выигрыше, а в объективном исследовании истины".

Алапин как теоретик оказал влияние на "гипермо-дернистов". И этого бескорыстного человека Панов ошельмовал.

Кризис достиг апогея в отношениях Чиго-рина и Алапина (см. статью С. Дудакова "Русская пар-тия", опубликованную в журнале "Народ и Земля", ? 1, Иерусалим, 1984). Статья разбирает весь аспект от-ношений Чигорина и Алапина во время игры легкой партии в шахматном клубе, которую Алапин выиграл. Чигорин покинул клуб и создал новый, куда вошли лю-ди, известные своими реакционными и антисемитскими взглядами: П. А.Сабуров, А. А. и М. А. Суворины (с се-мейством Сувориных Чигорина связывали и личные от-ношения и сотрудничество в "Новом времени", где он вел шахматный отдел).

 

Новый клуб принимает устав, невиданный даже в царской России. Согласно ему, в члены клуба не допускались лица, не достигшие совер-шеннолетия, кроме детей, родители которых имели классные чины, то есть не допускались дети низших со-словий, запрещалось допущение в клуб учащихся сред-них и низших учебных заведений (воспитанник Гатчин-ского сиротского института Миша Чигорин в клуб не был бы допущен) , не допускались юнкера и нижние чи-ны, и, {27} самое главное, в новый клуб не допускались ли-ца нехристианского вероисповедания. Совершенно оче-видно, что если не считать немногочисленных мусульман и буддистов, населяющих Петербург, имелись в виду евреи, которые и составляли большинство шахматис-тов.

 

Об этом позорном уставе клуба Чигорина подроб-но рассказывают Яков Длуголенский и Владимир Зак в журнале "Нева", ? 10 за 1986 год ("Время Чигори-на"). Эта публикация камня на камне не оставляет от инсинуаций Панова и его присных. Как реагировали современники Чигорина на дискриминационные статьи устава клуба? В знак протеста из него ушли сильней-шие петербургские шахматисты: Эммануил Степанович Шифферс, Сергей Иванович Полнер, Иван Мартынович Зейбот, Николай Егорович Митропольский, Алексей Петрович Шишкин, Владимир Николаевич Юревич и др.

Такова была благодарность Чигорина еврейским мастерам Винаверу и Стейницу, выведшим его на доро-гу больших надежд^[18].

 

Весь этот эпизод просто не вошел в книгу Левидо-ва, что до некоторой степени и справедливо: это книга {28} о Стейнице, а не о Чигорине, хотя загадка вызова чем-пионом мира второстепенного мастера - единственный случай за всю историю, и он так и остался загадкой.

В книге Левидова, как мы говорили, есть и факти-ческие ошибки и просчеты. Совсем ничего не говорит он о семейной трагедии Стейница, когда он внезапно потерял жену и восемнадцатилетнюю дочь. Одной фра-зой отделываться ему не следовало. Левидов ни сло-вом не упоминает о содержании книги "Еврейство в шахматах", над которой Стейниц начал работать во вре-мя пребывания в Москве, и это обидный для нас про-бел. Для Стейница еврейский вопрос - вопрос болез-ненный. В год смерти великого мастера - 1900-й - в Нью-Йорке вышла его брошюра под следующим назва-нием: "Обращение "шахер-еврея" (еврея-торгаша) к венским и прочим антисемитам, или Очерк о капитале, работе и благотворительности".

 

В 1971 году в СССР вышла монография, посвящен-ная жизни и творчеству Стейница. Ее автор, Я. И. Нейштадт, написал несомненно прекрасную книгу. Однако и он полностью не рассказал своим читателям о литера-турной работе, начатой Стейницем в Москве. Нейштадт пишет: "После матча Стейниц задумал большой науч-ный труд. Он решил диктовать свою работу стеногра-фистке одновременно на немецком и английских язы-ках. Диктовал Стейниц у себя в номере в московской гостинице". Нейштадт не решился назвать истинную ра-боту Стейница...

[18]. Отношения Чигорина и Алапина на этом не прекрати-лись. Волею обстоятельств после смерти Чигорина Алапин ока-зался душеприказчиком его шахматного наследия. В шахмат-ной печати появились проспекты, гласящие, что на основании личного архива Чигорина должна появиться биография масте-ра, его партии и теоретические анализы. Вероятно, начавшаяся мировая война, а затем - гражданская, помешали созданию этого труда. Куда исчез архив Чигорина, неизвестно. Никакой злой воли Алапина в этом не было. В 1914 году прах Чигорина был перевезен из Люблина в Петербург. Алапин прислал на мо-гилу Чигорина венок с надписью: 'Талантливому безвременно угасшему товарищу от С. З. Алапина'. Панов и здесь находит криминал: он видит унижение Чигорина в том, что он назван талантливым, вто время как его следовало именовать гениаль-ным

{29}

 

СЛОВНИК ЗНАМЕНИТЫХ ШАХМАТИСТОВ ЕВРЕЙСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ

 

ЧЕМПИОНЫ МИРА

 

1. Вильгельм Стейниц (1836 - 1900), чемпион ми-ра с 1886 по 1894 гг.

2. Эмануил Ласкер (1868 - 1941), чемпион мира с 1894 по 1921 гг.

3. Михаил Ботвинник (род. 1911), чемпион мира с 1948 по 1963 гг.

4. Василий Смыслов (род. 1921), чемпион мира за 1957 г.

5. Михаил Таль (род. 1936), чемпион мира за 1960 г.

6. Роберт Фишер (род. 1943), чемпион мира с 1972 по 1975 гг.

7. Гарри Каспаров (род. 1963), чемпион мира с 1985 г.

 

ШАХМАТИСТЫ 19-го - НАЧАЛА 20-го вв.

 

1. Алапин, Семен Зиновьевич (1856-1923)

один из сильнейших шахматистов России конца 19-го - начала 20-го века. Окончил институт инженеров путей сообщений. Никогда не был профессиональным шахматистом. Крупнейший теоретик, оказавший влияние на Нимцовича. Существует дебют Алапина, система его имени в испанской партии и сицилианской защите. Внес улучшения во французскую защиту и в гамбит Эванса. Выиграл матчи у Барделебена и Левитского, а также свел вничью матч с Карлом Шлехтером. Большую известность получил как журналист и пропагандист шахмат. Один из первых в мире читал публичные лекции на шахматные темы.

 

           2. Александр, Аарон (1766-1850).

Любопытно, что раввинская среда неоднократно выдвигала на поприще шахматной деятельности {30} своих представителей. Одной из самых талантливых фигур был раввин Аарон Александр (иногда называемый прос-то отцом Аароном). Родился в 1766 году в Гогенфельде, умер в Лондоне в ноябре 1850 года. Он был одним из сильнейших шахматистов своего времени, признан-ным авторитетом. Предполагают, что он одно время управлял шахматным автоматом Кемпелена. Рабби Александр выпустил две книги на французском язы-ке: "Энциклопедия шахмат" и "Сборник красивейших шахматных задач". До сих пор они представляют цен-ный справочный материал.

 

3. Бернштейн, Осип Самойлович (1882-1962)

крупный и талантливый шахматист. Родился в Житоми-ре. Образование получил в Берлине на юридическом факультете. Бернштейн никогда не был шахматным про-фессионалом. Еще до первой мировой войны он добил-ся больших успехов. На петербургском турнире 1909 го-да Ласкер надеялся занять первое место и утверждал, что против него - два камня - "два штейна" - Рубин-штейн и Бернштейн. Тогда Бернштейн сделал с чемпи-оном мира ничью, но в Петербургском турнире 1914 го-да выиграл у Ласкера. В Остенде (1907) он разделил с Рубинштейном 1-й - 2-й призы среди тридцати участ-ников, выше Мизеса, Нимцовича, Тейхмана, Дураса, Сальве, Тартаковера, Шпильмана, Блэкберна и др.; в Вильно - Всероссийский турнир - занял 2-е место, на пол-очка пропустив Рубинштейна, выше Алехина и др.

Между победителями проектировался матч на первен-ство России, но он не состоялся. Получив в Гейдельберге степень доктора права, Бернштейн переехал в Моск-ву, где занимался адвокатурой. В 1920 году эмигриро-вал и поселился в Париже. После долгого перерыва при-нял участие в ряде соревнований, но без особого успе-ха. В 1933 году сыграл небольшой матч с чемпионом мира Алехиным и добился ничьей: +1,-1,= 2. После второй мировой войны и еще одного долгого перерыва взял 2-й приз в Лондоне в 1946 году. В 72-летнем воз-расте возглавил команду Франции на 11-й Олимпиаде (1960) и в этом же году в Монтевидео в международ-ном {31} турнире разделил 2-й - 3-й призы, наравне с Найдорфом, среди восемнадцати участников, нанеся Найдорфу сенсационное поражение! Всю партию Осип Самойлович вел с юношеским блеском в острокомбина-ционном стиле, жертвуя ферзя!

 

4. Блюменфельд Б. М. (1884-1947)

по образо-ванию юрист. В четвертом первенстве России (1905-1906 гг.) разделил второе и третье место. Крупный тео-ретик и методист. Именем его назван гамбит. Защитил диссертацию на тему "Проблемы наглядно-действенно-го метода мышления на базе шахматного материала", 1945 г.

 

 

5. Брейер, Дьюла (1894-1921) 

Несмотря на ко-роткую жизнь, оставил заметный след в теории шахмат-ной игры. Оказал влияние на Рихарда Рети. Именем его названы гамбит и система в испанской партии. Крупней-ший успех в Берлинском международном турнире - в 1920 году - первое место, выше Боголюбова, Тартаковера, Рети, Мароци, Мизеса, Тарраша, Замиша, Шпиль-мана!

 

6. Вейсс, Макс (1856-1927)

один из ярчайших представителей венской шахматной школы. Никогда не был шахматным профессионалом, занимался в юнос-ти физикой и математикой. Банковский служащий. Крупнейший успех - двухкруговой Нью-Йоркский тур-нир при двадцати участниках. Поделил с М. И. Чигори-ным 1-е и 2-е места, выше Гунсберга, Блэкберна, Берда, Мэзона и др. Четыре партии матча с Чигориным за 1-е место закончились вничью. По словам Боголюбова, приведшего партии матча в своей книге о Чигорине, они были такого высокого качества, что не уступали современным лучшим партиям. Вскоре Вейсс от прак-тической игры отошел.

 

7. Винавер Шимон Авраамович (1838-1919).

Коммерсант, по торговым делам приехал в Париж, где его родственник, мастер Розенталь, уговорил его участ-вовать в международном турнире. К удивлению его ор-ганизаторов, он занял второе место, после Колиша, но выше Стейница и др. Это было первое участие россий-ского {32} подданного в международном состязании. Круп-нейшие успехи: Париж (1878) - 1-е и 2-е места, нарав-не с Цукертортом; Вена (1882) - 1-е и 2-е места, на-равне со Стейницем; Нюрнберг (1883) - 1-е место, вы-ше Блэкберна, Мэзона, Вейсса и др. Впоследствии ото-шел от практической игры. В истории известны гамбит Винавера и вариант, носящий его имя, во французской защите. По характеру своего творчества - изобрета-тельный и предприимчивый тактик.

           Мастер яркого са-мобытного дарования. Изумительно виртуозно разыг-рывал эндшпиль. Любопытно, что, не будучи професси-оналом, оказал влияние на творческий почерк шахма-тистов совершенно отличного стиля. Историк шахмат Ненароков утверждает, что тактическим мастерством ему обязан Чигорин; Винавер был предшественником Ласкера в разыгрывании разменного варианта в испан-ской партии, а следовательно - предшественником и Роберта Фишера. Наконец, несомненно его влияние на творчество Рубинштейна, в частности, на изумительное искусство играть с начала партии на какое-нибудь нич-тожное преимущество, проявлявшееся в эндшпиле. Шимон Авраамович Винавер пригласил Чигорина на турнир, дав ему самую лестную рекомендацию. Сохра-нились интересные воспоминания о закате его жизни, написанные Дуз-Хотимирским.

 

8.  Гарвиц, Даниэль (1823-1884)

выдающийся немецкий мастер, один из сильнейших шахматистов мира своего времени. Живя в Англии, издавал журнал "Бритиш чесе ревью" (1853-1854). Из матчевых ус-пехов отметим матч с Андерсеном, окончившийся вни-чью (1848), победу над Левенталем (1853). В 1858 го-ду Гарвиц проиграл матч П. Морфи (2, - 5, = 3) . Гарвиц был одним из первых шахматных профессионалов. Он числился младшим компаньоном книгоиздатель-ской фирмы, но делами почти не занимался, отдавая все время шахматам. Перу Гарвица принадлежит попу-лярное в свое время шахматное руководство.

 

9.  Горвиц, Бернгард (1808-1885)

принадле-жал к семизвездию берлинских шахматистов. {33} По про-фессии живописец. С 1839 года жил в Гамбурге, а в 1845 году переехал в Лондон, где сыграл несколько матчей, в том числе и со Стаунтоном, которому проиг-рал с почетным счетом. В первом международном тур-нире в Лондоне получил 8-й приз. Выиграл матч у Берда. Наибольшую известность приобрел как исследова-тель эндшпиля и этюдист. Совместно с Иосифом Клингом (1811-1876) составил множество этюдов, явля-ющихся ценным вкладом в теорию эндшпиля. Горвиц и Клинг считаются предтечами современного этюда.

Практический игрок у Горвица отступал на второй план. Как пишет историк шахмат Людвиг Бахман, ему не хватало должной выдержки, но в концах партий он был тонким мастером.

 

10. Гунсберг, Исидор (1854-1930)

выдающий-ся шахматист, один из первых претендентов на звание чемпиона мира. Проиграл матч Стейницу с почетным счетом + 4, - 6, = 9; свел вничью матч с Чигориным; выиграл матчи у Берда и у Блэкберна; в международ-ном турнире в Гамбурге (1885) занял первое место, выше Блэкберна, Вейсса, Мэзона, Тарраша и др. В Нью-Йоркском турнире 1889 года занял третье место, всего на пол-очка ниже Вейсса и Чигорина. Выиграл обе пар-тии против Чигорина. По современной таблице Эло, пос-ле этого турнира у него был второй рейтинг в мире, по-зади Стейница, но впереди Блэкберна и Чигорина. Умер Гунсберг в жестокой нужде, надолго пережив славу. После матча со Стейницем Тарраш писал: "Гунсберг - первый из противников Стейница, который выступил против него с его же оружием в руках".

 

11. Делмар, Юджин (1841-1909)

американский мастер, один из организаторов американского шахмат-ного движения. Крупнейший успех - дележ 3-го - 5-го мест в международном турнире в Нью-Йорке (ниже Ласкера, но выше Пиллсберри) .

 

12. Колиш, фон Игнаций (1837-1889)

один из сильнейших шахматистов мира 60-х годов прошлого века. Барон Колиш родился в Прессбурге (Братисла-ва), но большую часть своей жизни прожил в Вене. {34} Не был шахматистом-профессионалом. Был владельцем банкирского дома. Крупнейший успех Колиша - пер-вое место в Парижском турнире 1867 года, выше Винавера и Стейница. Вскоре Колиш отошел от актив-ной игры, лишь организовывал турниры и учреждал призы. В 1862 году в качестве секретаря шахматного любителя графа Кушелева-Безбородко приезжал в Пе-тербург, где сыграл несколько матчей с русскими шах-матистами. Это был первый приезд иностранного мас-тера в Россию. В 1861 году безуспешно пытался орга-низовать матч с П. Морфи.

 

13. Кон, Вильгельм (1859-1913)

немецкий мас-тер. Крупнейший успех - на Кельнском международ-ном турнире, 2-е - 4-е места, наравне с Чигориным и Харузеком, ниже Берда, но выше Стейница, Шлехтера, Яновского.

 

14. Кон, Эрих (1884-1918)

немецкий мастер. Крупнейший успех - 2-е место на Стокгольмском тур-нире, ниже Алехина, но выше Шпильмана (1912). В меж-дународном турнире в Аббации в том же году разде-лил 3-е и 4-е места, ниже Шпильмана и Дураса, наравне с Рети. Кон был убит на войне.

 

15. Левенталь, Иоахим-Якоб (1810-1876).

Родил-ся в Будапеште. Принимал участие в венгерской рево-люции 1848 года. Эмигрировал в США, где играл с три-надцатилетним вундеркиндом - Морфи; с 1851 года жил в Англии. Участвовал в первом Лондонском меж-дународном турнире 1851 года и во втором - в 1862 го-ду. Победитель Первого турнира Британской шахмат-ной ассоциации (Манчестер, 1867). Выиграл несколько матчей у английских шахматистов. Был одним из ру-ководителей Британской шахматной ассоциации, редак-тором журнала "Чесе плейерс мэгэзин" (1863-1867). В матче с Морфи (1858 г.) добился лучшего результа-та среди европейских шахматистов (+ 3,-9,= 2). Жизнь политического эмигранта была несладка. Тем более заслуживает внимания тот факт, что победитель Левенталя - Морфи - на полученный приз меблировал квартиру своего шахматного противника!

{35}

           16. Левенфиш, Григорий Яковлевич (1889-1961),

один из сильнейших довоенных шахматистов, по образованию инженер-химик. В ранние годы неоднократно встречался с Алехиным, с которым был дружен. В четверном Петербургском турнире 1913 года разделил с
Алехиным 1-е место, на 3-м был Дурас, на 4-м - Зноско-Боровский. Дважды был чемпионом СССР - в 9-м первенстве совместно с И. Рабиновичем, в 10-м первенстве - единолично.

           Звание успешно защитил в матче с Ботвинником (1937)- + 5,‑5,= 3. Этот успех принес ему титул гроссмейстера.

По оценке экс-чемпионов мира Ласкера и Капабланки, Левенфиш уступал в силе в СССР только Бот-виннику. Трудами Левенфиша создавалась советская шахматная школа. Левенфиш разрабатывал вопросы теории, в чем был признанным авторитетом. Издал не-сколько турнирных и матчевых сборников, дебютную энциклопедию, учебники шахматной игры, выдержав-шие несколько изданий, руководство по ладейному эндшпилю и множество статей. Автор интересных вос-поминаний о своей жизни, незаурядных для своего цен-зурного времени. Стиль Левенфиша - резко комбина-ционный, многие партии его получили отличия за кра-соту. Недаром он был другом Алехина. Интересно бы-ло бы узнать, относил ли чемпион мира своего друга к "арийцам" или к "евреям"!

 

17.   Мароци, Геза (1870-1951) -

крупнейший венгерский шахматист. Алехин в антисемитской статье "Ев-
рейские и арийские шахматы" называет Мароци арийцем. Это или иное обстоятельство спасло Мароци от рук нацистов.

Крупнейшие успехи Мароци выпали на эпоху перед первой мировой войной: Лондонский турнир 1899 го-да, дележ 2-го - 4-го мест с Пиллсберри и Яновским, позади Ласкера; турнир памяти Колиша - Вена (1899-1900) - 1-е место; Монте-Карло (1902) - 1-е место, впереди Пиллсберри, Яновского, Тейхмана, Тарраша; Остенде (1905) - 1-е место, впереди Тарраша, Янов-ского, Шлехтера и др.; Бармен (1905) - 1-е - 2-е мес-та, {36} наравне с Яновским, впереди Маршалла и др. Затем успехи Мароци уменьшаются, но еще в 1923 году в Карлсбадском турнире он делит первое место, наравне с Алехиным и Боголюбовым, выше Рети, Нимцовича и др. Мароци - известный теоретик, остались названия его систем в испанской партии и в сицилианской защи-те. Был тренером будущего чемпиона мира Макса Эйве и чемпионки Веры Менчик. Исследовал ферзевые эндшпили, в разыгрывании которых не имел равных. На русском языке в 1929 году вышла его книга о Морфи.

 

18.  Мизес, Якоб (1865-1954).

Прожил долгую и интересную жизнь. Родившись в Германии, переехал во Францию и оттуда, спасаясь от нацистов, бежал в Лондон. Как шахматист, отличался преданностью ро-мантическим шахматам, а следовательно, по классифи-кации Алехина, должен был бы относиться к "арий-ским" шахматистам. К нему с большой симпатией от-носился М. И. Чигорин. Успехи Мизеса были неравномер-ны. Крупнейшим его успехом следует считать дележ 3-го4-го мест в турнире мастеров в Остенде в 1907 году. Турнир-гигант имел 30 участников. Мизес лидировал почти все время, но в конце устал и уступил 1-е - 2-е места Рубинштейну и Бернштейну. 3-е - 4-е места он разделил вместе с Нимцовичем, выше Тейхмана, Дураса, Тартаковера. Мизес был первым в Вене (1907) - выше Дураса, Видмара, Мароци, Тартаковера, Шлехтера, Шпильмана и др. - выдающееся достижение. Из мат-чей, сыгранных Мизесом на протяжении пятидесяти лет, следует отметить ничейный результат с Яновским: + 6,6, = 2, достигнутый в 1895 году, и матч, проигран-ный престарелый маэстро чемпионке мира Вере Мен-чик в 1942 году со счетом +1,-5,= 5.

Выдающуюся роль сыграл Мизес как шахматный литератор, журналист и общественный деятель. Он из-дал несколько пособий по эндшпилю. Его дебютные изыскания посвящены его любимым дебютам: север-ному гамбиту, скандинавской защите, а также ферзе-вому гамбиту и французской защите. Он был издате-лем антологий лучших партий и задач.

{37}

19. Нимцович, Арон Исаевич (1886-1935) 

выдающийся гроссмейстер, один из претендентов на мировое первенство, крупнейший теоретик 20-го века. Родился в Риге в семье мебельного фабриканта. Отец, большой любитель шахмат, был первым его учителем.
Учился Нимцович в Гейдельберге и в Берлине. Еще до первой мировой войны достиг гроссмейстерского класса. Разделил 1-е - 2-е места с Алехиным во Всероссийском турнире 1913 года. Матч за первое место окончился вничью. Крупнейший успех: довоенный дележ 2-го -
3-го призов на Сан-Себастьянском турнире 1912 года; позади Рубинштейна, наравне со Шпильманом, выше Тарраша, Маршалла, Дураса, Тейхмана, Шлехтера и др.
Вершины своей карьеры достиг в Карлсбаде в 1929 году (22 участника), обогнав Капабланку, Шпильмана, Рубинштейна, Видмара, Эйве, Боголюбова, Грюнфельда, Мароци, Тартаковера, Маршалла и др. Получил моральное право играть матч с Алехиным. Матч не состоялся из-за денежных затруднений.

Нимцович много сделал для прогресса шахматной мысли. В ряде еще довоенных статей он выступил про-тив "догматизма" Тарраша. Таким образом, мы видим, что критика "еврейских" шахмат исходила от еврей-ских же шахматистов. Свою теорию Нимцович изло-жил в ряде своих книг - "Блокада", "Моя система", "Моя система на практике" - неоднократно издавав-шихся в СССР. "Моя система" была настольной книгой чемпионов мира Т. Петросяна, Б. Спасского, А. Карпова.

Имя Нимцовича носят предложенные им дебюты и дебютные системы. Самая популярная защита нашего времени - защита Нимцовича. Имеются дебют Нимцо-вича, системы Нимцовича во французской защите, сицилианской защите, защите Филидора, защите Каро-Канн и в ряде других дебютов. Жизнь Нимцовича обор-валась безвременно на 49-м году. Умер он в Копенга-гене. Недавно в Советском Союзе вышла книга, посвя-щенная его творчеству.

           

            20. Розенталь, Самуил (1837-1902)

французский мастер. Участник польского восстания. {38} Бежал в 1863 году из России. Победами в турнирах кафе "Режанс" в 1865-1867 гг. и в национальном турнире 1881 года завоевал репутацию сильнейшего шахматис-та Франции. Участвовал в пяти международных турни-рах. Крупнейший успех - в Вене в 1873 году: 4-е место, позади титанов - Стейница, Блэкберна, Андерсена, вы-ше Берда, Паульсена и др. Напомним, что он был род-ственником Винавера и пригласил его участвовать в международном турнире.

 

           21. Рети, Рихард (1889-1929)

выдающийся шахматный теоретик, один из создателей школы "гипермодернизма" (наряду с Брейером и Тартаковером). Автор дебюта, носящего его имя. Как этюдист, он "покрыл себя неувядаемой славой" ("Советский шахматный словарь". М., 1964).

           Глубокая идейность и художественный блеск составляют отличительную черту творчества этого шахматиста, безвременно скончавшегося в возрасте 40 лет.

Современные шахматисты немыслимы без идей Рети. Рети был блестящим шахматным журналистом, оставил нестареющий учебник шахматной игры, пере-издаваемый до сих пор. Лучшие успехи Рети: Гегеборг (1920) - 1-е место, выше Рубинштейна, Боголюбова, Мизеса, Тарраша, Тартаковера, Эйве и др.; Теплиц-Шенау (1922) - дележ 1-го - 2-го мест со Шпильманом, выше Грюнфельда, Тартаковера, Рубинштейна и др.; Острава-Моравская (1923) - 2-й приз, позади велико-го Ласкера, но впереди семи гроссмейстеров и пяти мастеров; в Нью-Йоркском гроссмейстер-турнире при одиннадцати участниках в два круга занял 5-е место (позади Ласкера, Капабланки, Алехина), выиграл сен-сационную партию против "непобедимого" чемпиона мира Капабланки. Незадолго до смерти, в 1928 году, взял четыре первых приза - в Вене, Стокгольме, Гиссене и Брно. Преждевременная смерть отняла одного из самых интересных шахматистов истории.

 

           22. Рубинштейн, Акива Кивелевич (1882‑1961)-

крупнейший шахматист России и Польши перед первой мировой войной. Неоспоримый претендент на {39} звание чемпиона мира (против Ласкера и Капабланки). К сожалению, из-за денежных затруднений матчи не со-стоялись.

"Творчество Рубинштейна оставило неизгладимый след в истории шахмат" ("Советский шахматный сло-варь"). Рубинштейн обогатил и развил теорию Стейни-ца, открыл новую страницу в теории эндшпиля, особен-но ладейных окончаний, создал неувядаемые системы в защите Нимцовича, дебюте 4-х коней, сициалианской и французской защитах, в меранской системе ферзево-го гамбита, в защите Тарраша. Послужной список Ру-бинштейна впечатляющий: он выиграл все матчи про-тив Сальве, Мизеса, Маршалла, Тейхмана, Флямберга, Шлехтера, Боголюбова. Взял на протяжении своей карьеры 16 первых призов. Наиболее значительные по-беды он одержал в 1912 году - 4 первых приза в тур-нирах суперкласса: Сан-Себастьян - двухкруговой турнир при одиннадцати участниках - выше Нимцови-ча, Шпильмана, Тарраша, Шлехтера, Тейхмана и др.; Пестьян - 14 очков из семнадцати; отрыв от второго призера - Шпильмана - на 2,5 очка; Бреславль - на-равне с Дурасом, но выше Тейхмана, Тарраша и др.; и, наконец, Всероссийский турнир в Вильне: обогнал Бернштейна, Левитского, Нимцовича, Алехина, выиграв у последнего учебную партию. Еще в 1909 году в Петер-бургском турнире Рубинштейн разделил с чемпионом мира Ласкером 1-е и 2-е места, выиграв личную встре-чу. Это давало формальный повод вызвать Ласкера на матч, но Акива Рубинштейн всегда был непрактичным человеком.

Первая мировая война резко ухудшила здоровье Рубинштейна. Возможно, зверства отступающих рус-ских частей и принудительная эвакуация еврейского населения из прифронтовой полосы повлияли на него. (ldn-knigi: К теме 'о  насильственном выселении евреев в Первую Мировую Войну' см. http://ldn-knigi.lib.ru/JUDAICA/Navet.htm) Как бы то ни было, психическое состояние Рубинштей-на ухудшилось, и, хотя в Вене (1922) он первенство-вал - выше Алехина, у которого выиграл, Боголюбо-ва, Тартаковера и др., он не имел возможности осуще-ствить матч с Капабланкой (в 1911 году в Сан-Себасть-яне {40} Акива нанес поражение кубинцу) . Последние 30 лет жизни Рубинштейн провел в Брюсселе в специальной лечебнице. В годы оккупации бельгийцы спасли его от нацистов. В статье Алехина имеется выполненная в нацист-ском духе карикатура на Рубинштейна.

 

23. Сальве, Григорий Соломонович (1862-1920)

один из сильнейших шахматистов России и Польши. Лишь в возрасте двадцати лет он научился игре и лишь в 40 (!) лет впервые играл в турнире. В 4-м Всероссий-ском турнире (1905-1906) он был первым, в Лодзинских турнирах (1903, 1905) он делил 1-е - 2-е места с Рубинштейном. Лучшее достижение Сальве - 2-й приз на международном турнире в Дюссельдорфе (16 участ-ников), ниже Маршалла, но выше Шпильмана, Мозеса и др. Сальве - основатель Лодзинской шахматной шко-лы, из рядов которой вышел Рубинштейн. Польское шахматное движение многим обязано ему.

 

24. Ротлеви, Г.А. (1889-1920)

один из талант-ливейших учеников Лодзинской школы. Во Всероссий-ском турнире любителей (1909) уступил первое место Алехину. В Гамбурге (1910), на 17-м конгрессе Гер-манского шахматного союза, в "главном" турнире взял первое место. Лучшее международное достижение Рот-леви - 4-й приз на грандиозном турнире в Карлсбаде (1911) - позади Тейхмана, Рубинштейна, Шлехтера, но впереди Маршалла, Нимцовича, Видмара, Алехина и многих других. В связи с психическим заболеванием отошел от шахмат.

 

25.Тарраш, Зигберт (1862-1934)

один из круп-нейших шахматистов конца 19-го - начала 20-го вв. Таблица Эло на протяжении чуть ли не двадцати пред-военных лет до первой мировой войны выводила его на второе место, после Ласкера. Крупнейший популя-ризатор стейницевского учения. Постоянный объект советской шахматной критики 40-х - 50-х гг., когда он в истории шахмат занял место, аналогичное местам Вейсмана и Моргана в биологии. Даже "Советский шах-матный словарь" 1964 года оперирует такими поняти-ями, {41} как "усугубил догматизм Стейница", "Тарраш выступал врагом всего нового, прогрессивного, двигав-шего шахматную мысль вперед". Лишь недавно, с из-данием книги Я. И. Нейштадта "Зигберт Тарраш" (М., 1983), установлено равновесие.

            Естественно, по терми-нологии Алехина, Тарраш - представитель "еврейских шахмат". Тарраш внес громадный вклад в дебютную теорию шахмат, наголову разбивающую как раз "арий-ские" вымыслы Алехина. Его "защита Тарраша", рав-но как и упорная защита открытого варианта испанской партии, представляют собой самые что ни на есть "арий-ские" шахматы, ибо они зиждятся на активной контр--игре. Тарраш - учитель германских шахматистов на протяжении его почти полувековой деятельности. Де-вять раз Тарраш выходил победителем в международ-ных турнирах. Свел вничью матчи с Чигориным и Шлехтером, выиграл с разгромным счетом у Маршалла. Ус-тупил чемпиону мира Ласкеру (1908, 1916), когда его лучшие годы были позади. В строгом смысле слова Тар-раш никогда не был шахматным профессионалом. Дол-гие годы он вел врачебную практику.

 

 

26. Тартаковер, Савелий Григорьевич (1887-1954)

родился в Ростове-на-Дону, умер в Париже. Выдающий-ся шахматист, теоретик, литератор. Сформировался в Венской шахматной школе, где окончил юридический университет и получил степень доктора. Во имя шах-мат отказался от карьеры. Начиная с 1905 и по 1951-й год принял участие чуть ли не в сотне турниров, из ко-торых 16 раз выходил победителем. В Вене в 1922 го-ду он был вторым после Рубинштейна, но выше Алехи-на и Боголюбова - пожалуй, это крупнейший его ус-пех. В матчах Тартаковер побеждал Шпильмана, Рети, Лилиенталя. Необычайная популярность Тартаковера связана с пропагандой идей гипермодернизма (Нимцович, Рети, Брейер). Он является автором системы в ферзевом гамбите. Его книга "Ультрасовременная шах-матная партия" представляет собой методологический шедевр. На русском языке в 20-е годы вышли 11 книг Тартаковера. По своему активному стилю, по класси-фикации {42} Алехина, должен относиться к "арийским" шахматистам. Одна из лучших его партий - против Ма-роци - из Теплиц-Шенаусского турнира (1922), прове-дена в духе творческих шахмат. Другая грандиозная партия - против самого Алехина на "Турнире наций" в Фолькстоне (1933), где чемпион мира был разбит в духе "файно-флоровской" школы! В годы второй ми-ровой войны Тартаковер под именем лейтенанта Картье участвовал в движении "Свободная Франция", и за свою храбрость был награжден орденами французской республики.

 

27.  Тейхман, Рихард (1868-1925) 

Выдающийся германский шахматист. Обладал невероятно флегматичным характером, а также страдал болезнью глаз.
Как при этом он был одним из сильнейших шахматистов мира, остается загадкой. Тейхман - выдающийся мастер позиционной школы; сам же он не признавал никаких школ - ни новых, ни старых: "Существует
лишь хорошая и плохая игра". К новым идеям Рети отнесся отрицательно. По поводу его дебюта, связанного с двойным фианкетто, называл это начало "двойной дырой". Практическая сила Тейхмана была грандиоз-
ной. В Карлсбаде (1911) он опередил 25 участников, в том числе - претендентов на мировое первенство: Шлехтера, Рубинштейна, Маршалла. Выиграл несколько матчей, в том числе у Мизеса и Шпильмана. В 1922 году встретился в матче с Алехиным. Представитель "арийских" шахмат не мог преодолеть сопротивление 54-летнего альтмастера. Счет: + 2, - 2, = 2! Тейхман был видным шахматным композитором.

 

           28. Харузек, Рудольф (1873-1900),

родился в Праге. В первом же международном выступлении (Нюрнберг, 1896) нанес поражение чемпиону мира Ласкеру, который заявил, что, вероятно, именно против Харузека ему придется защищать свой титул. В Будапештском турнире (1896) разделил первое место вместе с
Чигориным (проиграл дополнительный матч). В 1898 году победил в матч-турнире венгерских мастеров (выше Мароци). Умер от туберкулеза. {43} Его стиль отличался энергией и комбинационной силой. Называли его не иначе как "Пантера Харузек". Чигорин считал Харузека "самым способным из всех молодых игроков". В свою очередь, Рудольф Харузек считал Чигорина сво-им учителем.

           В романе Густава Мейринка "Голем", дей-ствие которого происходит в Праге, выведен бедный и  полусумасшедший студент по фамилии Харузек, гово-ривший шахматными категориями: случайное совпаде-ние исключается.

 

29.  Цукерторт, Иоганн-Германн (1842-1888) 

немецкий еврей (отец - выкрест, ставший протестант-ским проповедником, мать - польская графиня). Учил-ся в Бреславле на медицинском факультете; был талант-ливым хирургом. Еще в детстве стал полиглотом, ов-ладев немецким, английским, французским, испан-ским, итальянским, польским, русским, латинским, ив-ритом, древнегреческим, санскритом. В Бреславле про-шел шахматную выучку у Андерсена. При этом он за-нимался журналистикой, став одним из деятелей офи-циальной бисмарковской политики. В качестве врача участвовал во франко-прусской войне.

В 1872 году Цукерторт переселяется в Англию и постепенно выдвигается в число сильнейших шахматис-тов мира. Крупнейшие его достижения: Париж (1878) - 1-й приз, выше Винавера, Блэкберна, Андерсена, Мэзона и др., Лондон (1883) - 1-е место, выше Стейница, Блэкберна, Чигорина и др. Цукерторт обогнал Стейни-ца на 3 очка! Грандиозная победа! На этом турнире Цу-керторт выиграл партию у Блэкберна с пожертвовани-ем ферзя. Стейниц так писал об этой комбинации: "На-чало замечательной концепции грандиозного масшта-ба", "Предыдущие ходы и только что сделанный ход белых составляют одну из величайших комбинаций, может быть, даже самую красивую изо всех, которые были созданы на шахматной доске. Не хватает слов, чтобы выразить наше восхищение..."

Матч первенства мира Цукерторт проиграл Стейницу со счетом + 5, - 10, = 5. Это была победа "новой школы" над "романтиком старой", победа "еврейских" {44} шахмат над арийскими"! После проигрыша Стейницу Цукерторт быстро потерял силу и не мог оправить-ся от удара. Вскоре он умер, не поняв того, что произо-шло в Сан-Луисе и Новом Орлеане, где проходил матч.

 

            30. Шифферс, Эммануил Степанович (1850‑1904)
родился в Петербурге, родители его из мещан города Великие Луки. Мы даже не знаем, был ли он крещеным евреем или нет. Окончил гимназию и некоторое время учился в университете на физико-математическом факультете, но курса не окончил. Сдал успешно экзамены на звание домашнего учителя. Все время посвящал шахматам. Быстро завоевал первое место в Петербурге. С появлением Чигорина он был оттеснен на
2-е место. Неоднократно участвовал в международных турнирах. Крупнейший успех - 6-й приз в Гастингском турнире (1895) , позади титанов - Пиллсберри, Чигорина, Ласкера, Стейница, Тарраша, но впереди Блэкберна, Шлехтера, Гунсберга и др. Всего участвовало 22 шахматиста. Сыграл несколько матчей с Чигориным, один из
которых выиграл; в Ростове-на-Дону проиграл экс-чемпиону мира Стейницу в 1896 году с почетным счетом: + 4,-6,= 1.

Шифферс обогатил шахматную теорию исследова-ниями во многих дебютах (гамбит Эванса, русская, венская, французская партии, некоторые системы фер-зевого гамбита).

Велика и пропагандистская роль Шифферса в Рос-сии. Он вел шахматный отдел в журнале "Нива" и в ря-де газет. Его самоучитель шахматной игры выдержал 6 изданий. Стиль Шифферса отличался блеском комби-наций. За многие партии он получил отличия за красо-ту.

В конфликте Чигорина с Алапиным в знак солидар-ности с последним Шифферс покинул петербургское шахматное собрание. Напомним, что Чигорин возгла-вил "Новый клуб", в члены которого не допускались лица нехристианского вероисповедания!

 

31. Шпильман, Рудольф (1884-1942) 

выдающийся австрийский гроссмейстер. Один из претендентов на мировое первенство. Шахматист яркого комбинационного {45} дарования, чем резко отличался от других представителей Венской школы (Вейсс, Шлехтер, Мар-ко). Рети писал о Шпильмане, что он "должен быть на-зван неоромантиком, ибо он ищет шахматной радости в возврате к стилю старых мастеров - понятно, с уче-том новой техники, выросшей на основе принципов Стейница". По своему яркому стилю он является непо-средственным учителем Таля. За свою шахматную карь-еру он участвовал в 115 турнирах и 55 матчах! Крупней-шего успеха в своей жизни Шпильман добился на тур-нире в Земмеринге (1926) - выше Алехина, Видмара, Нимцовича, Тартаковера, Рубинштейна, Рети, Грюнфельда, Яновского и др.! В эти же годы он нанес два сенса-ционных поражения Капабланке. Из матчей следует от-метить победы над Нимцовичем, Рети, Тартаковером, Штальбергом, Штольцем, Микенасом, Боголюбовым; над Эйве он одержал победу в тренировочном матче накануне завоевания последним звания чемпиона мира.

Шпильман была выдающимся шахматным писате-лем. До сих пор не устарела книга "Теория жертвы", где он рассматривает нестандартное соотношение - две легкие фигуры и пешка против ферзя. После аннексии Австрии бежал в Чехословакию, а затем - в Швецию, где и умер, не дождавшись победы над нацизмом. И это-го романтика и отважного человека Алехин ошельмо-вал в своей статье!

 

32. Энглиш, Бертольд (1851-1897)

видный представитель Венской школы. Крупную победу Энг-лиш одержал в Лейпциге (1879) на первом турнире Германского союза: 9,5 очков из одиннадцати, впере-ди Паульсена. В международном турнире в Висбадене разделил 1-е место с Блэкберном и Шварцем, выше Мэзона, Винавера, Паульсена и др. После Гастингского международного турнира, в котором Энглиш не участ-вовал, он сыграл матч с победителем - Гарри Пиллсберри: все пять партий окончились вничью. Вскоре Энг-лиш скончался.

 

33. Яновский, Давид Маркелович (1868-1927)

родился в Гродненской губернии, в местечке {46} Волко-выск, умер на Ривьере. Один из претендентов на миро-вое первенство в борьбе с Ласкером. Неоднократно брал первые призы. Участвовал в турнире чемпионов в Остенде, в Монте-Карло и в других соревнованиях. Выиграл матчи у Винавера, у Маршалла, свел вничью матч со Шлехтером. Крупнейший успех: серию из четы-рех партий с Ласкером в Париже (1909) свел вничью: + 2,-2. Оба матча на первенство мира проиграл Ласкеру с разгромным счетом. Славу Яновскому создали не только спортивные успехи, но и стиль его игры - предприимчивый, смелый, изящный. Вот кто был дей-ствительным учеником Чигорина! Яновский много пи-сал как шахматный журналист, но книг после себя не оставил.

           Последние годы жизни великий шахматист провел в бедности.   Добавим, что матчи с Ласкером со-стоялись благодаря меценату и поклоннику Яновско-го банкиру Пьеру Нарду.

 

*  *  *

 

Вышеприведенные имена относятся только к 19-му веку и к первой трети 20-го. Количество евреев-шахма-тистов, начиная с 40-х годов, не поддается перечисле-нию. Отметим только ближайших претендентов на ми-ровое первенство.

 

1. Авербах, Юрий Львович (1922).

Крупнейшие успехи: чемпион СССР в 21-м первенстве (1954), де-леж 1-го - 3-го мест на первенстве СССР в 1956 году. Участник турнира претендентов в Швейцарии (1953), победитель ряда международных соревнований. Авер-бах - крупнейший советский теоретик эндшпиля. Под его руководством вышла двумя изданиями энциклопе-дия окончаний. Автор многочисленных статей, опуб-ликованных в периодической шахматной печати.

 

2. Болеславский, Исаак Ефремович (1919-1977). Победитель ряда международных турниров, участник матч-турнира на абсолютное первенство СССР (1941). На 13-м первенстве СССР был третьим, на 14-м - вто-рым, после Ботвинника. Участник турнира претенден-тов в Будапеште (1950), разделил 1-е - 2-е места с Бронштейном, но уступил ему в матче. Участвовал в {47} турнире претендентов в 1953 году. Болеславский - вы-дающийся теоретик. Его именем названа система в сицилианской защите. Им сделаны открытия в староин-дийской защите, в испанской партии, в защите Каро-Канн. Болеславский - выдающийся шахматный тренер. Очень многим был обязан ему чемпион мира Т. Петросян.

 

            3. Бронштейн, Давид Ионович (1924) 

один из крупнейших шахматистов мира на всем протяжении истории. Дважды чемпион СССР (1948,1949), в 1970-м завоевал кубок СССР. Победитель 1-го межзонального турнира (1948), а также - межзонального турнира в Гетеборге (1955). Разделил победу в турнире претендентов вместе с Исааком Болеславским (Будапешт, 1950). Выиграл матч у Болеславского и получил право на матч с чемпионом мира Михаилом Ботвинником. Матч закончился вничью: +5,-5,= 14. Ботвинник сохранил свой титул (Москва, 1950).

Бронштейн - один из наиболее ярких, творческих комбинационных шахматистов. Свое кредо он выска-зал в книге "Импровизация в шахматном искусстве", вышедшей в 1976 году. Книга написана его другом Б. С. Вайнштейном, но главу о своем матче с Ботвинни-ком написал сам Д. И. Бронштейн. Как теоретик Брон-штейн прославился не только дебютными изыскания-ми (например, во внедрении в практику староиндий-ской защиты - детища Бронштейна и Болеславского), но и в создании выдающегося и до сих пор непревзой-денного учебника о миттельшпиле. Речь идет о неодно-кратно переиздававшейся книге "Международный тур-нир гроссмейстеров. Нейхаузен - Цюрих, 1953" (М., 1956, 2-е "изд., 1960 и другие издания). Книга переведе-на на ряд европейских языков.

 

4. Геллер, Ефим Петрович (1925) 

один из крупнейших гроссмейстеров мира. Неоднократный чемпион СССР, в 1955 году разделил 1-е место со Смысловым. Выиграл матч на первенство СССР. Второй раз стал чемпионом СССР в 1979 году (в возрасте 54 лет).
Несколько раз играл в турнирах претендентов {48} (Цюрих - 1953, Амстердам - 1956, Кюрасао -1962) . Крупней-ший успех в карьере Геллера - дележ 2-го - 3-го места в Кюрасао наравне с Кересом, ниже Петросяна, но вы-ше Корчного, Фишера и др. Участник претендентских матчей в 1968 и 1971 годах, победитель ряда междуна-родных соревнований. По своему стилю Геллер - ярко комбинационный шахматист, неоднократно получав-ший призы за красоту. Вне всякого сомнения, по оцен-ке Алехина, должен относиться к "арийским" шахма-тистам. Велик вклад Геллера в теорию дебютов. Высту-пал в качестве тренера чемпиона мира Карпова.

 

           5. Корчной, Виктор Львович (1931) 

один из величайших шахматистов в истории шахмат. Трижды оспаривал звание чемпиона мира у Карпова. Пятикратный чемпион СССР. Победитель ряда международных состязаний. Выиграл матчи у Таля, Спасского, Петросяна, Полугаевского и у др. Причины поражения про-
тив Карпова лежали не только в плоскости шахматной (разница в возрасте их - 20 лет).

Корчной покинул СССР. Искренний и бескорыст-ный друг Израиля. Виктор Львович, по единодушному мнению критиков, в первую очередь - боец. Комбина-ционное дарование приносило не раз успех Корчному. Вне всякого сомнения, принадлежит к "творческим" шахматистам. И его поражение против Карпова - это поражение "чигоринской" школы в ее борьбе с "файно-флоровским" стилем.

 

           6. Лилиенталь, Андрей Арнольдович (1911).

Родился в Москве. До войны жил в Венгрии. Годы войны и последующие 25 лет провел в СССР. В конце 70-х годов вернулся в Венгрию. Еще до войны добился ряда крупных успехов: Уипешт (1934) - 1-е место, выше
Пирца, Флора, Грюнфельда, Штальберга, Элисказеса, Видмара, Тартаковера и др.; чемпион СССР 1940 года, наравне с Бондаревским, выше Кереса и Ботвинника, у которого выиграл партию; турнир провел без единого поражения - высшее достижение в его карьере.
Участник турнира претендентов в Будапеште в 1950 году.

{49} Лилиенталь - шахматный журналист. В СССР вы-шла его книга "Жизнь шахматам" (М., 1969). Переезд в Венгрию благоприятно отразился на выступлениях венгерских шахматистов, упорно боровшихся на олим-пиадах с командой СССР. По своим творческим взгля-дам Лилиенталь - острый тактик, неоднократно побеж-давший своих соперников каскадом жертв. Красивей-шая партия Лилиенталя - победа над Капабланкой в Гастингском турнире (1934-1935). Лилиенталь вы-играл с пожертвованием ферзя: победа комбинацион-ной школы над "файно-флоровским" стилем.

 

            7. Найдорф, Мигуэль (Моше) (1910).

Один из претендентов на мировое первенство в первой половине 50-х годов. Родился в Варшаве. Из-за начала второй мировой войны застрял в Аргентине. Семья Найдорфа погибла от рук нацистов.

            Неоднократно занимал первые места в довоенной Польше и в международных турнирах в Мар-дель-Плата. Крупнейшего успеха достиг в Гаване в 1962 году. Свел матч вничью с Файном (1949), выиграл у Тартаковера (1935). Дважды играл в турнире претендентов (1950 -Будапешт, 1953 - Швейцария). Найдорф - выдающийся тактик. Еще до войны создал шедевр - "польскую бессмертную партию". Как шахматист сложился в довоенной Польше, не без влияния "чигоринской школы".

 

8. Полугаевский, Лев Абрамович (1934)

Один из сильнейших шахматистов мира. Чемпион СССР 1967 го-да (вместе с Талем) и 1968 года. В 1969 году делил 1-е место на первенство СССР наравне с Т. Петросяном. Матч Петросяну проиграл. Трижды играл в претендентских матчах: выиграл у Таля, Мекинга; проиграл Кар-пову и дважды - Корчному. Полугаевский - один из самых лучших счетных шахматистов мира. Вместе с тем превосходно ведет позиционную борьбу. Недостат-ки - как шахматного бойца - лежат в области психо-логии.

 

9.Решевский, Самуэль (1911).

Один из крупней-ших шахматистов 40-х - 50-х годов. Родился в рус-ской Польше. Начал свою карьеру вундеркиндом. {50} На-учился играть в 5 лет. На него обратили внимание в Лодзи - Сальве, а в Варшаве - Рубинштейн. В восьми-летнем возрасте гастролировал по всей Европе с сеан-сами одновременной игры. В конце 1920 года семья пе-реехала в США, где его гастроли продолжались. Маль-чик выиграл в сенсационном стиле партию у гроссмей-стера Давида Яновского. К счастью для мальчика, он был оторван от шахмат и закончил свое образование. Первые успехи пришли в середине 30-х годов. В Маргете в 1935 году он берет 1-й приз, побеждая Капабланку в личной встрече. В Ноттингэме в 1936 году делит 3-е - 6-е места, наравне с чемпионом мира Эйве и Фай-ном, ниже Ботвинника и Капабланки, но выше Алехи-на, Ласкера, Боголюбова, Флора. В 1937 году в Кемери разделил 1-е - 3-е места, наравне с Петросяном и Флором, в 1939-м - в турнире Москва - Ленинград занял 2-е место, пропустив вперед Флора. В турнире претен-дентов Гаага - Москва (1948) разделил 3-е - 4-е места. В 1960 году в Буэнос-Айресе разделил первый приз с Корчным. Выиграл два матча у Найдорфа.

 

10. Сабо, Ласло (1917) .

Один из сильнейших запад-ных шахматистов конца 40-х - 50-х годов. Родился в Будапеште. Из предвоенных соревнований отметим 1-е место в Гастингсе (1938 - 1939). Крупнейший успех - 2-е место в межзональном турнире 1948 года, позади Бронштейна, но выше Болеславского, Котова, Бондаревского и др. Всего было 20 участников. Участник тур-нира претендентов в Цюрихе (1953) и Амстердаме (1956). Дележ 3-го - 6-го мест. Неоднократно брал первые призы в международных соревнованиях. Сабо принимал участие в качестве арбитра матчей на миро-вое первенство. Журналист, редактор венгерского шах-матного журнала. Как ни парадоксально это звучит - Сабо, будучи евреем - венгерским военнослужащим в годы второй мировой войны, - был советским военно-пленным.

 

11. Файн, Ройбн (1914).

Один из сильнейших шах-матистов мира конца 30-х - 40-х годов. Никогда в стро-гом смысле слова не был профессионалом. Профессор-психолог. {51} Крупнейшее достижение - дележ с Кересом 1-го - 2-го мест в Авро-турнире, выше Ботвинника, Эйве, Алехина, Капабланки, Флора. Файн выиграл не-сколько международных турниров: в Зандворте (1936) - выше Эйве, Кереса, Боголюбова, Шпильмана и др.; в 1936 году - 1-е место, выше Эйве и Алехина. В 1937 го-ду выиграл турниры в Стокгольме, Маргете, Остенде и, будучи в Советском Союзе, выиграл два турнира: в Мо-скве - выше семи мастеров, в том числе Лилиенталя, и в Ленинграде - выше Левенфиша и Рабиновича. В 1948 го-ду отказался участвовать в матч-турнире на первенство мира. Шахматист позиционного стиля, отличался отто-ченной техникой, искусным маневрированием. Его имя легло в основу провозглашенной Пановым школы - "файно-флоровского" стиля. Файн - крупный теоре-тик, оставивший солидные труды по всем стадиям шах-матной партии. В шахматной истории остался как один из немногих шахматистов, имеющих положительный баланс встреч с Алехиным: + 3,-2,= 4.

 

12. Флор, Соломон Михайлович (1908-1983) 

выдающийся гроссмейстер, высшие достижения кото-рого выпали на вторую половину 30-х годов. Между-народная шахматная федерация (ФИДЕ) в 1938 году провозгласила Флора официальным претендентом на мировое первенство. В ФИДЕ были выдвинуты две кан-дидатуры - Капабланки и Флора. За Флора голосовало 8 человек, за Капабланку - 5. 30 мая 1938 года в Пра-ге был подписан официальный протокол, матч назна-чался на конец 1939 года. Что произошло в это время, мы хорошо знаем: родина Флора была растоптана не-мецкими сапогами. Матч не состоялся, и вместе с тем произошло резкое падение шахматной силы гроссмей-стера.

Первый крупный международный успех Флора - 2-е место в Рогатской-Славине (1929), позади Рубин-штейна, но впереди Мароци, Грюнфельда, Земиша. В Гас-тингсе (1931 - 1932) - 1-е место, выше Кэждана, Эй-ве, Штольца и др.; в Лондоне - 2-е место, позади Але-хина, выше Кэждана, Мароци, Тартаковера и др.; в {52} Слиач (1932) - 1-й - 2‑й призы, наравне с Видмаром, выше Пирца, Мароци, Шпильмана, Боголюбова, у кото-рого выиграл партию; в Берне (1932) - 2-е - 3-е места, наравне с Эйве, позади Алехина, но впереди Бого-любова, Султан-хана, Бернштейна и др.; в Гастингсе (1932 - 1933) - 1-е место, выше Алехина, Лилиенталя, Элисказеса и др.; в Цюрихе (1934) - наравне с Эйве, позади Алехина, но выше Боголюбова, Ласкера, Бернштейна, Нимцовича и др.; в Гастингсе (1934 - 1935) - 1-е - 3-е места, наравне с Эйве и Томасом, вы-ше Капабланки, Ботвинника, Лилиенталя и др.; в Москве (1935) - дележ первого места с Ботвинником; круп-нейший турнирный успех Флора - выше Ласкера, Ка-пабланки, Шпильмана и др.; в Маргарет (1936) - 1-е место, выше Капабланки; в Падебрады (1936) - 1-е место, выше Алехина, Пирца, Штальберга, Рихтера, Пет-рова и др.; в Кемери (1937) - 1-е - 3-е места, наравне с Решевским и Петровым, выше Алехина и Кереса; в Кемери (1939) - чистое первое место; в Ленинграде - Москве - 1-е место, выше Кереса, Решевского и всех сильнейших советских шахматистов (Ботвинник не играл); в Маргарет (1939) - 2-е - 3-е места, наравне с Капабланкой, ниже Кереса.

 

Затем успехи Флора, как мы говорили, резко сократились, хотя он не раз удачно играл на первенстве СССР в полуфиналах и на первенст-вах Украины. Флор выиграл 2 матча у Штольца (1931), матч - у Султан-хана, у Микенаса; матчи против Бот-винника и Эйве закончились вничью (1934 и 1932) .

В молодости Флор был комбинационным шахма-тистом, но потом он перешел на позиционные рельсы. По словам Ботвинника, "его боялись". Вероятно, за шахматную силу и малый рост его называли "Наполе-оном". В ответ на статью Романовского Ботвинник, подбивая итоги 11-го первенства СССР и отмечая недо-статки советских шахматистов, как раз лежащие в об-ласти позиционного маневрирования, советовал изу-чать партии Флора и предлагал издать сборник его пар-тий. Время войны Флор провел в СССР, где в 1942 году принял советское гражданство. Флор оставил {53} заметный след в шахматной журналистике. Уже после его смерти вышли в СССР сборник его партий (М., 1985 - в серии"Выдающиеся шахматисты мира") и сборник его шах-матных очерков. Флор до войны был в Палестине, где выступал с сеансами одновременной игры. В Израиле живут его родственники, с которыми он поддерживал отношения.

 

13. Штейн, Леонид Захарович (1934-1973). Слиш-ком рано оборвалась жизнь замечательного шахматис-та. За свою короткую жизнь Штейн трижды побывал чемпионом СССР, 12 раз представлял СССР в команд-ных соревнованиях; участник зональных и межзональ-ных турниров, победитель многих международных тур-ниров. Штейн был выдающимся шахматистом комби-национного стиля. Одна из глав книги, посвященной ему, так и называется - "Стратегия риска". Кстати предисловие к этой книге было написанотогдашним чемпионом мира Карповым, что делает ему честь, ибо по своему стилю Карпов - представитель противопо-ложного, "файно-флоровского" стиля. Карпов писал: "...его вклад в сокровищницу древней игры весьма значителен, своеобразен, ярок и по-своему неповто-рим". Многие партии Штейна получили призы за кра-соту.

 

 

(ldn-knigi, дополнительно:

подробнее об авторе и его книгах см. напр. -  http://www.belousenko.com/wr_Dudakov.htm

также -

Михаил Голубовский (Новосибирск)"Вестник" ?21 (228), 

12.10.1999  'Савелий Дудаков - Историк и мудрец Сиона'

http://www.vestnik.com/issues/1999/1012/win/golubov.htm

Михаил Голубовский, академик РАН (С. Петербург - Беркли)

'Еврейство и Россия в новой книге Савелия Дудакова' 6.11.2001

http://www.vestnik.com/issues/2001/1106/win/golubovsky.htm)